“Я не из тех людей, которые ждут манны от власти и торгуются с государством”, - Максим Мельничук
Поговорка, гласящая, что получить власть трудно, а потерять - легко, актуальна и для Украины. За три послереволюционных года страна пережила массу ротаций в правительстве и силовом блоке, наблюдала за сменой менеджеров госкорпораций и даже пережила приход и исход варягов. Не стал исключением и столичный регион, где со времен революции Достоинства сменилось уже три руководителя администрации. О том какие уроки дает человеку пребывание во власти, сладок ли руководящий пост, децентрализации и проблемах территориий в интервью KV рассказал экс-губернатор Киевской Области Максим Мельничук.
KV: Почти год назад вы покинули пост губернатора Киевщины. Чем занимаетесь сейчас?
Максим Мельничук: Я занимаюсь частной консультационно-инновационной деятельностью в научной сфере. Никогда не бросал науку, в том числе - работая в должности главы Киевской облгосадминистрации. За последний год под моим началом защитились аспиранты и докторанты.
KV: Какую официальную должность вы занимаете?
Максим Мельничук: Моя нынешняя должность - член президиума Национальной академии аграрных наук. Чего-то большего я сейчас не планирую, не хочу и не ставлю своей целью. Почему? Еще не пришло время занимать в обществе те позиции, на которых я, возможно, могу быть полезен или такие, которых заслуживаю.
KV: После того, как вы ушли с должности губернатора, вам приходили предложения о трудоустройстве?
Максим Мельничук: Да, было около пяти предложений в совершенно разных сферах. Были даже очень интересные, в том числе и в государственном секторе. Но мое время, наверное, еще не настало.
KV: Во время губернаторства вам звонили из высоких кабинетов с просьбами устроить на работу какого-то хорошего человека?
Максим Мельничук: Если бы я сказал, что такого не было, это была бы неправда. В то время, когда я работал на посту губернатора, в администрации вела работу кадровая комиссия, которая рассматривала ту или иную кандидатуру, также отсутствовал четкий закон о конкурсах.
Однако, хочу отметить любопытную деталь: далеко не факт, что если кто-либо советует тебе присмотреться к тому или иному специалисту, то этот спец недостоин должности. Это может быть даже очень удачный выбор, но только в том случае, если соискатель докажет свою профессиональную пригодность.
KV: Как вы считаете, смена руководящего состава в структурных подразделениях - это верная тактика для главы областной государственной администрации? Он должен приводить в ОГА свою команду?
Максим Мельничук: Нет. К сожалению, у нас в государстве просто принято, чтобы руководитель обязательно приводил свою команду. Это означает полную зачистку руководящих постов в том или ином ведомстве, от “А” до “Я”. Такой стиль работы неприемлем для всех стран Европы и Америки, да и в нашем законодательстве тоже прописано, что смена высшего руководства не влечет за собой замены руководителей структурных подразделений. Но все же, у нас так принято.
Я - человек другой формации, мне не импонирует подобный путь. Я оцениваю профессиональную деятельность человека на должности, а только после этого - делаю выводы. Делить сотрудников на “своих” и “чужих”, работая в государственном секторе - это заведомо неверный путь. Государство - это не фирма, не частное предприятие.
KV: Когда вы переступили порог Киевской ОГА, что увидели своими первоочередными задачами?
Максим Мельничук: Опять же, возвращаясь к предыдущему вопросу: главное - не мешать механизму работать. Любой чиновник должен потратить время на четкий анализ ведомства, и тогда уже внедрять новшества. Ведь проще всего все перестроить на свой лад. Вопрос в том, что же такое “свой лад”? Каким образом ты, как руководитель, можешь строить его, развалив действующую структуру? Где гарантия того, что твоя альтернатива будет работать?
KV: Но ведь у вас была такая альтернатива?
Максим Мельничук: Конечно, была. Я пришел не из бизнеса, а длительное время проработав в госорганизациях. Трудился ранее в Минагрополитики, а также крупнейшем аграрном университете страны, Академии аграрных наук. Я работал всю жизнь в государственных структурах в том числе за рубежом, знаю, как эта система работает.
KV: И все же, за что в области нужно браться в первую очередь?
Максим Мельничук: Первое - это целевые программы. В частности, те, которых давно давно уже ждут люди и те, которые недостаточно финансируются. Второй аспект - это глобальные проблемы области, которые мешают множеству инвестиционных и других проектов, направленных на развитие. Это, например, обеспечение электроэнергией. Здесь цели, которые я ставил перед собой в ходе работы на посту руководителя ОГА, были достигнуты. Мы ввели в действие две воздушные линии электропередач, которые соединили в Макаровском районе центральный электроузел с Киевом и Киевской областью. Это дало дополнительных 520 мегаватт электроэнергии из существующих 1400-1600.
KV: Это как-то решает проблему веерных отключений на Киевщине?
Максим Мельничук: Увеличение мощностей на 25% уменьшает возможность отключений света, решает проблемы, беспокоящие потенциальных инвесторов.
Например, из-за недостаточного обеспечения электроэнергией в области мы потеряли Барышевском районе инвесторов, которые планировали построить завод по выпуску электрооборудования. Во время визита в администрацию они сказали, что готовы инвестировать в область, но не могут понять, где взять электроэнергию.
KV: Какие еще проблемы были вами затронуты в работе, но до сих пор не разрешены?
Максим Мельничук: В Киевской области - один из самых напряженных трафиков в Украине. Здесь остро стоят проблема качества дорог и проблема экстренной медицинской помощи. У нас был ряд серьезных инициатив и программ по созданию центров неотложной помощи. С областным советом была тяжелая профессиональная дискуссия относительно программы развития медицинской отрасли, которую планировалось внедрять, основываясь на опыте Германии, где наши специалисты из администрации проходили стажировку. Действующая модель в Германии уже немного устарела, и нам в Киевской области все же пришлось бы ее улучшать.
KV: Каким образом вы получили предложение возглавить столичный регион?
Максим Мельничук: В день назначения я получил звонок в 8.45 утра из Администрации Президента. Мне сообщили, что надо прибыть с утра на мероприятие где меня будут представлять, как нового главу Киевской ОГА.
Я хочу сказать, что назначение происходит не спонтанно, но и не по четкому плану, как принято считать. Я знаю по себе, что специалист просто может быть успешным в любой отрасли, а его в этот момент могут рассматривать, как кандидата на должность. Так было, когда меня избрали вице-президентом Академии аграрных наук украины. Мне тогда позвонил один авторитетный человек, который спросил: “Максим Дмитриевич, Вы никогда не думали о том, чтобы стать самым молодым в истории Академии вице-президентом?”.
KV: Вы колебались, принимая предложение?
Максим Мельничук: Я понимал, что решение принимает Президент. Мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы в канун принятия им решения, дать все вводные о себе и о своем видении и ждать определенного решения, встреч, проверок и собеседований.
KV: С Виталием Кличко встречались на этапе согласования? Он ведь “собеседует” губернаторов Киевской области?
Максим Мельничук: Мы с ним - старые знакомые. Поэтому я проводил встречи с ним встречи с 1993 года, встречаюсь и поныне. Говорить о том, что я проходил собеседование, неправильно. Но я благодарен мэру Киева, главе столичной горгосадминистрации за то, что если у нас возникали какие-либо проблемные вопросы, он даже на полдня не откладывал их решение.
KV: Когда с вами случилась история с обысками, вы имели с ним беседу?
Максим Мельничук: Честно говоря, я не считал необходимостью иметь беседу на эту тему с Кличко. А какой смысл?
KV: У вас была определенная пауза в работе? Сколько времени вы дали себе на то, чтобы выдохнуть после событий годичной давности?
Максим Мельничук: Я не останавливался ни на день и не делал никаких пауз. Если говорить о событиях годичной давности, то даже мой первый и единственный поход в Генпрокуратуру прошел без официального приглашения. Я абсолютно спокойно пришел в ведомство через несколько дней после того, как написал заявление об уходе, чтобы услышать от следователя, что же произошло. А еще - зачем все эти громкие разбирательства относительно моей кандидатуры.
KV: Каков был ответ силовиков?
Максим Мельничук: Следователь предъявил решение суда, в котором было написано, что ходатайство прокуратуры должно быть удовлетворено частично, и то, что в моем рабочем кабинете и у меня дома должны пройти обыски.
KV: Вы провели ревизию друзей? Так или иначе, возле человека, который получает высокопоставленную должность, образовывается некий пул “прихлебателей”...
Максим Мельничук: Скажу больше - к сорока годам человек имеет не более десяти настоящих друзей, и это в лучшем случае. Да, есть хорошие коллеги, партнеры. Есть просто люди, с которыми приходится больше общаться, исходя из профессиональных обстоятельств. Конечно, телефонная книга у меня похудела. Конечно, появилось много фактов, когда люди, которых я считал своими друзьями, отпали, как мне кажется. Но настоящие друзья были и остаются со мной.
Придя в прокуратуру, я поинтересовался у следователя, который вел дело (его, кстати, потом отстранили), что же произошло, зачем такое сотворили с моим домом? Если можно растоптать фотографии Мельничука, то зачем пятнать высшее руководство страны?
Я получил множество писем и звонков с вопросом, что же произошло. Одной из моих ошибок было то, что, после написания заявления об уходе, я ответил на вопрос журналистов “Это правда, что Вы уходите?”. Я сказал, что не ухожу, потому что я перехожу на другую работу. Но среди чиновников есть поверье: если ты переходишь на другую работу, то об этом нежелательно распространяться преждевременно.
KV: Есть много историй и слухов об увольнении. Первые начали звучать после майских праздников. Почему с вами обошлись так жестоко?
Максим Мельничук: Это вопрос, на который я не могу найти ответа. Поступить можно было как угодно, но при чем здесь моя семья, мой дом, зачем было делать это шоу? Выбивание двери, разрывание гидроклещами сейфов, переворачивание вещей, разбрасывание государственных наград - это было четким сигналом о том, что где-то я стал неугодным, и мне нужно было лично отомстить. Если кто-то реально планировал подобный сценарий, то он удался.
Мои дети до сих пор в шоке. А что им скажешь? Они подкованы в плане гаджетов и интернета, заходят на ютуб и смотрят, как это все происходило. Смотрят интервью, которые давали народные депутаты. В частности, интервью одного из народных избранников, который сказал, мол, “он еще нам должен за университет ответить”. У меня есть особый вопрос к этому человеку: за что же я должен отвечать по университету? Возможно, кому-то было интересно поискать нетрудовые доходы с предыдущих мест работы, но опять же, если бы за мной был такой шлейф, то неужели бы Президент Украины согласился бы дать добро подписаться под этим всем? Сомневаюсь.
KV: Власть - это вообще приятная вещь? Эта пилюля так сладка, насколько это принято считать в обществе?
Максим Мельничук: Конечно нет. Я не из тех людей, которые ждут манны от власти и торгуются с государством. Я не задавал государству вопросов о том, почему у главы администрации нет служебного автомобиля. Не спрашивал, почему делегация, которая приезжает из аэропорта “Борисполь” должна оставаться без обеспечения автомобильным транспортом. Я не спрашивал, почему на административном здании, где находится стратегический объект Центризбирком, нет современной системы видеонаблюдения. Критически необходимые вещи, как то: бензин для автомобиля, канцелярию, мы закупали сами, считая, что это - тоже часть наших скромных инвестиций в страну.
KV: Чем вы гордитесь и за что вам обидно в контексте этого года в администрации?
Максим Мельничук: Наверное, мой личный анализ не будет точным. Говорить о неполном годе работы на такой должности сложно. Я делаю выводы по тому, что говорят люди о моей работе. Важно, что я работал в профессиональном коллективе, где не разменивался на своих и чужих. Принимал правила игры такими, какими они были. Я давал возможность людям профессионально реализовываться, даже если они допускали некритические ошибки, давал шанс исправляться, потому как найти специалиста в госслужбе - это очень тяжело. Новые положения о конкурсе еще больше ставят под сомнение факт того, что на ту или иную должность придет кто-то лучше.
Проблема госслужбы в том, что люди туда идут для того,чтобы получить стаж и после определенного времени работы уйти в частный сектор. Они “временщики”. С первого дня работы в администрации такой человек роется в интернете в поисках следующего места трудоустройства. Он пришел получить резюме и уйти на “сладкое” место. Это хорошо для специалиста, но для государства - проблема. Давайте просто представим себе работу департамента, где все - “временщики”…
KV: Конкурсы - это хорошо или плохо?
Максим Мельничук: Не всегда хорошо и не всегда плохо. В большинстве случаев мы все знаем, кто реально будет победителем. Даже не потому, что победитель чей-то кум-сват-брат, а потому, что его уровень очевидно выше. Вопрос в том, для чего тогда эти формальности растягивать на несколько месяцев? Должна быть оценка, прежде всего, локальной комиссии на месте, внутри коллектива. Иначе есть риск принять на работу “десантника”, “временщика”, о чем я уже говорил.
KV: Вы общались с действующим губернатором Киевщины Александром Горганом? Была какая-то церемония передачи портфеля?
Максим Мельничук: Я бы с удовольствием передал бы свои наработки, если бы мне кувалдой не разгромили дом. Эстафеты не получилось.
У нас было несколько встреч, связанных с работой областной федерации футбола, хотя я еще в начале лета написал заявление об уходе с должности главы ФФУ Киевщины.
KV: Кстати, пока вас обыскивали, гулял слух, что вы прячетесь в Киево-Печерской Лавре.
Максим Мельничук: Абсурд. Силовикам несложно было меня найти. На последней странице моего дневника, изъятого в ходе следствия, было написано место, куда мы с друзьями собирались на рыбалку в ту самую пятницу. При обыске в доме оперативная группа на лавочке нашла рыбацкие снасти, а я обо всем узнал из телевизора. Единственное, что я себе позволил в тот день после просмотра новостей - это выключить мобильный телефон.
Читайте: Экс-губернатор Мельничук с момента “пропажи” находился в Киеве (видео)
KV: Звонили Любко?
Максим Мельничук: Зачем мне ему звонить? Мы за полгода работы в администрации по мобильному телефону общались около 5 раз. Я вообще не звонил ни Парцхаладзе, ни Любко, ни кому-либо из своих замов.
Подробнее: Бывшего замглавы КОГА Любко будут судить по обвинению во взяточничестве
KV: Какие идеи вам хотелось бы донести до действующей власти?
Максим Мельничук: Хочется хорошего тандема в работе с областными советами. Мне в свое время было тяжело выслушивать замечания о том, что если у нас в области проходят такие глобальные голосования - по 64 депутата из 70 присутствующих поддерживают то или иное решение, то это мол договорняки какие-то… Ничего подобного не было. Мы с областным советом действительно неплохо сработались.
KV: Какой урок вы извлекли из похода во власть?
Максим Мельничук: Многие вопросы были для меня непонятны до тех пор, пока я не побывал в кресле и не увидел, какие договоренности вынужденно существуют в рядах высшего руководства страны. Государство стоит на пороге крайне необходимых реформ, которые очень, к сожалению, опаздывают. Чем быстрее у нас будет принято законодательство о регуляции отношений действующей власти и оппозиции, тем это будет полезнее. Эта практика приемлема для цивилизованного мира, а у нас публичные договоренности не всегда совпадают с договоренностями в кулуарах. Договариваться приходится, но это должно выходить в легальную плоскость. То есть, закон квот должен быть закреплен законодательно. Это исчезло при Януковиче, когда бюджетные комитеты перестали регулироваться представителями оппозиции. Исчез публичный государственный контроль. Власть монополизирована в корне. Люди в политике становятся после недобора каких-то пяти процентов политическими трупами, и при каждой смене власти политики тут же меняют свои убеждения и партийный билет. А народ это все видит. Объяснения этому они не находят. Поэтому урок таков: должны быть установлены четкие правила игры.
KV: Сейчас многие говорят о том, что власть не должна находиться в одних руках, нужны противовесы. Человек вообще должен знать имя своего главы администрации? Власть должна быть заметной?
Максим Мельничук: А что с этого простым людям? Обычный человек скажет одно: тогда доллар был по пять гривен.
Что бы кто ни говорил плохого об административно-территориальной реформе, этот процесс очень позитивен и эффективен. Глава общины не может быть парашютистом неизвестно откуда, это исключается. Хотя институт главы администрации претерпит изменения. Об этом говорилось, еще когда я зашел на должность. Мол, заходишь на год, а с января 2017 года уже пойдет полным ходом реформа. К счастью, процесс децентрализации прогрессирует.
KV: Какой вы хотите оставить след в истории?
Максим Мельничук: Я историю еще не написал, я продолжаю это делать. Моя история - это одиннадцать кандидатов наук, которые защитились под моим руководством. Три доктора наук, в их числе есть лауреаты государственных премий. Это свыше четырехсот публикаций, свыше двадцати монографий и учебников. Это и введенная в государственный классификатор профессия “биотехнолог”. Это моя семья, дети и все, что я имею сейчас. Я хочу и дальше реализовывать поставленные цели, быть полезным в том, что действительно может быть оценено людьми. И не боюсь вызовов.
KV: Вы устали от власти или рассматриваете возможность вернуться?
Максим Мельничук: Никогда не говори никогда.
Читайте: Сытник: Дело Мельничука может развалиться в суде из-за нарушения подследственности
Фото из личного архива Максима Мельничука
