Остара и миф Юнга о Великой Матери
День Весеннего Равноденствия, праздник Колеса Года (временные точки Силы, связанные с положением Солнца), празднуется во многих культурах и народностях. Наступление весны в некоторых традициях считают началом Нового Года, что по ощущениям очень даже логично. В этом году она празднуется 20 марта. С этого времени день будет прибавляться. Мы – дети Солнца, в том смысле, что продолжительность светового дня влияет на наше психическое и физическое состояние, так что приподнятое состояние объяснимо и с научной точки зрения. Остару можно смело назвать одним из главных Женских праздников, даже более популярным, чем 8 марта, ведь в этот день чествовались Афродита, Астарта, Деметра, Хатор, Иштар, Кали, Остара (Эостре), Фрейя, Леля. Все они — символ свободы, плодородной силы, когда ощущение жизни порождает надежду.
В этот день женщины во многих странах мира пекут специальные лакомства, это либо птички-булочки “жаворонки”, либо крестообразные печенья (в виде руны Гебо - руны партнерства), раскрашивают яйца и украшают стол фигурками кроликов или зайцев. Да, да так называемый “пасхальный” кролик – это символ плодородия, оккультное значение которого — это возрождение, возвращение юности, а также интуиции – “света во тьме”. Повсеместно заяц является символом плодовитости, но не человека, а природы. Только в христианстве он — символ разврата и сатанинской похоти, а у иудеев заяц и вовсе нечистое животное. Тем не менее, заяц пришел из древних культов в современную пасхальную культуру. Хотя почему пришел? Был просто экспроприирован. Да и сама история про Остару подозрительно напоминает… Впрочем, лучше ее вкратце пересказать.
Психолог-юнгианец, нумеролог, таролог Диана Холмстрем в своем блоге приводит следующие аналогии: “Остара – один из самых христианизированных языческих праздников. Символы Остары переплелись с Пасхой настолько плотно, что никто уже не задумывается – а причем тут собственно яйца? А куличи? А кролики и цыплятки, если мы говорим о западных традициях? Само слово Easter, в английском подозрительно напоминает Eostre, германскую богиню весны. Ну и конечно главный атрибут Остары – это воскрешение молодого бога. Воскрешение молодого бога – это очень древний языческий акт, символизирующий возрождение природы, придуманный отнюдь не христианами. Он не имел ничего общего с идеей искупления грехов, однако, конечно, имел в своей сути идею обновления, что, наверное, архетипически соотносится с искуплением. Смерть и воскрешение молодого бога происходили примерно во всех языческих традициях, так как именно этот принцип отражает взаимодействие мужского и женского. Богиня-мать или возлюбленная, хоронит своего сына/возлюбленного, однако он вскоре воскресает и дарует свое семя для возрождения природы. Есть варианты похлеще, где от умирающего бога, мать или возлюбленная зачинает его же бога, чтобы в скором времени его родить, и тем самым осуществить воскрешение природы. Сделав легальным христианство в языческих регионах, последователи Христа заняли парочку языческих символов и не стали делать воскрешение своего бога слишком уж далеко от равноденствия, как обычно это и происходило в процессе постепенного замещения языческих праздников христианскими”.
В отличии от достаточно пассивной пасхальной традиции, где основными действующими (на Земле) лицами являются священнослужители, на Остару “магичат” женщины, совершая различные обряды и ритуалы. Их достаточно большое количество в Интернете, поэтому перечислять все смысла не имеет, дабы избежать приступов “мракобессия” у тех, кто считает предметную магию чем-то “сатанинским” и неправильным. (Мне нравятся ритуалы на привлечение богатства и изобилия. Которые проделывают с расписными яйцами, либо с домашними растениями. Предметная или бытовая магия - очень любопытный психически феномен, даже если ты в нее не веришь. Но об этом - ниже). Хотя, учитывая, скажем так не слишком корректную ассимиляцию языческих культовых обрядов в христианские традиции, обвиняя магов и сжигая ведьм, средневековая церковь скорее всего, заметала следы и избавлялась от конкурентов. В современном мире, по большей части неовикканство яростных нападений верующих не вызывает, ведьм не жгут и в некоторых домах все традиции – от православия и буддизма до бытовой магии прекрасно соседствуют. По сути, Бог и Богиня -едины для всей Вселенной, лишь формы их выражений могут меняться в зависимости от нашего воображения. Хотя, конечно, в патриархальных религиях с богинями как раз туго, что сказалось на нашей истории и психологии не лучшим образом. Мы взываем к Богу-Отцу, забывая об Источнике всех богов, о начале и конце любого мифа.
Исследователь работ Юнга Джон П. Даурли, говорит о мифе Юнга как о мифе Матери. “Динамика юнгианского мифа описывает зарождение и распад сознания, возвращение к чреву через смерть, как прелюдию к перерождению, совмесстным искуплением Богини и её чада, Эго, в бесконечном цикле. Этот цикл выражает в себе изначальную пульсацию, как индивидуальной жизни, так и жизни человечества. Эффективная психическая жизнь в мифе Юнга превращается в воссоздание Материнского мифа. Определяющим моментом в этом великом круге является появление сознания из материнской плеромы, его возвращение через таинство распада эгоического в её первоначальную полноту и воскрешение через её непрерывное воплощение в сознании, ныне более единообразном, перешедшем в тотальность, чья вечная матрица и основание есть сама Великая Мать”. Для читателей не знакомых с работами Юнга, данная цитата может показаться несколько перегруженной смыслами, тем не менее, не заметить аналогий с праздником Остары в ней довольно тяжело. И как Богиня-Мать заново рождает умершего бога, так наше Эго, пережив трансформацию, перерождается в более целостную, более тотальную личность, связанную со своим подлинным Источником-Великой Матерью. Без этой внутренней опоры человек не сможет достичь целостности и гармонии с собой. Этот переход совершает как индивидуальное сознание человека в его личной истории взросления, так и сознание человечества в целом. Сейчас по свидетельству многих источников мы стоим на рубеже именно такого изменения коллективного сознания.
И, по сути, все ритуалы-обряды на “женские” праздники, чествование Богини, обращение к ней в попытке соединится и слиться с ее Любовью, Мудростью и Могуществом — это и есть призыв к нашей внутренней сакральной Сути. К нашей Природе. Обращение же только к одной части пантеона-мужской, как чествование только этой энергии внутри себя -энергии достижения, экспансии и силы, до предела невротизирует, как самого “молящегося”, так и общество в целом. Такая смешная и на первый взгляд наивная ритуальная магия, по сути своей, является литургией женским божествам, олицетворяющим Материнский Принцип. И эффект ее воздействия на психическое, выходящее за рамки нашего представления о нем, может оказаться тем недостающим элементом, который поможет объединить в себе логику и воображение, рациональный и творческий принципы.
Наталья Халимовская, спецпроект "Мастерская", для КиевVласть
