Игры втемную. Под прикрытием борьбы со стройками зарабатываются немалые суммы
Рост уличной активности в Киеве привел к тому, что протесты против строек стали настоящим бизнесом. Можно выделить четыре подлинных мотива в фиктивных протестах: запугивание застройщика за деньги конкурента, борьба за земельный участок (часто - в интересах чиновников), чистый шантаж со стороны “активистов”, использование протеста в политических целях.
Около года назад была написана весьма толковая колонка специалиста, в которой говорилось следующее: “В конце 1990-х вопросы "решали" с бандитами, контролирующими землеотвод. Во время строительного бума и дикого роста цен на жилье в середине нулевых коррумпировали местные власти и контролеров из ГАСИ… Сегодня застройщики спешат заплатить зачинщикам "стихийных народных бунтов" на стройплощадках. Последние быстро усвоили, что у девелопера на подкорке мозга зашита функция “откупиться”, поэтому без лишних криков, без имитации многомесячного общественного ропота и прочих прелюдий сразу озвучивают цену вопроса”, - в частности, констатировал автор.
Подписывайтесь на новости “КиевVласть” в Facebook
Безусловно, есть исключения из правила, озвученного автором. Так, например, при предыдущей власти горожанам удалось отстоять Пейзажную аллею и сделать еще немало хороших вещей. Но обнищание населения гонит многих из киевлян и гостей столицы не только на проплаченные митинги, но и на акции протеста против строек, неважно – легальных или нелегальных.
У таких “активистов” или тех, кто их нанимает, как правило, есть один из четырех мотивов.
1. Чистый шантаж и вымогательство. Группа “активистов”, заручившись силовой поддержкой гопников или боевых бригад, прикрывается небольшой группой местных жителей – и требует у застройщика N денег за прекращение безобразий. Еще 6-7 лет назад сумма откупных стартовала с 10-15 тыс. долл., достигая максимум 50 тыс. условных единиц. За последние два года эта сумма возросла неимоверно: теперь она стартует со 100-150 тыс. долл. и может достигать 1-5 млн долл.
Примеров, когда после откупных стройка продолжалась, сколько угодно. Например, вот. А сколько шума было вокруг стройки! Или вот эта стройка, на ул. Святошинской, 2. И с это стройкой тоже все нормализовалось, причем – в один день, когда протестантов как ветром сдуло.
2. Политические игры. Определенная политическая сила или несколько политических сил выбирают объект и начинают троллить застройщика. Цель – увеличить узнаваемость среди местного населения и посветиться в теленовостях и на Facebook.
3. Конкурентная борьба - когда один застройщик воюет против другого. Такие истории чаще встречались в докризисные годы, сейчас они случаются все реже. Но случаются.
4. Борьба за земельный участок. По сути – разновидность третьего пункта, но с одним важным отличием – в такой драке могут принимать участие чиновники мэрии, если идет речь о земельном участке, на который положили глаз протеже этих чиновников.
К слову, кроме откупного от застройщика, у “активистов” есть дополнительный мотив – тот же, что у участников проплаченных митингов. Разумеется, это оплата труда. Она варьируется, в зависимости от квалификации “активиста” и сложности работы, в размере 200 грн – 200 долл. в день.
Читайте: Стрельба по уткам. На Позняках “активисты” пытаются заблокировать законную стройку
Но эти суммы никак не касаются тех местных жителей, которые добровольно присоединяются к протесту. Опять-таки, здесь стоит отделить нелегальные стройки, против которых надо выходить и стоять до победного, от строек, которые, как бы это кому-то не нравилось, легальны. Когда речь идет об уплотняющей застройке на месте детской площадки – гнать таких застройщиков надо в шею.
Когда же строительство ведется на заброшенном пустыре, возникает вопрос: а против чего протестуем? Разве новоделы, в которых живут эти добровольцы-протестанты, не были построены на таких же помойках? И главный вопрос, которым следует задаться таким добровольцам: не используют ли их, как прикрытие для темного заработка “активисты” и/или их заказчики?
Ведь как только группа “активистов” или их лидер получит требуемую сумму у застройщика, политики вдоволь набегаются по эфирам, а конкуренты решат свои проблемы – акция исчезнет так же внезапно, как и началась. И местным добровольцам не останется ничего иного, как спорить самим со службой безопасности застройщика или, что еще хуже, объясняться в ближайшем отделении милиции (полиции).
Так происходит практически всегда. Широко известным исключением, быть может, является только уже приведенный пример с Пейзажной аллеей. Даже столь лелеемый экс-активистами, ныне нардепами Гостиный двор на Подоле – не пример. Здание разрушается на глазах и что-то не видно, чтобы кого-то из “активистов” это беспокоило.
Не хочется оправдывать застройщиков. Они действительно виновны во многом. Но не менее виновны и “активисты”, и местные жители, покупавшие квартиры и тех же застройщиков, против которых они сегодня выходят. Ведь когда возводились высотки, в которых сегодня обитает большинство этих искренних и поддельных протестантов, едва ли они беспокоились законностью землеотвода, нарушением экологических норм или превышением высотности из дома.
Поэтому протестовать тоже надо с головой – чтобы не стать жертвой чужих схем и манипуляций.
Читайте: Лев Парцхаладзе хочет передать контроль над стройками в частные руки
